Реализация права ребенка, проживающего в замещающей семье, на общение с кровными родственниками (психолого-педагогический аспект)

Вопрос поддержания и сохранения отношений приемного ребенка с кровными родственниками актуален в связи с тем, что приемных и опекунских семей становится все больше. Внимание же специалистов органов опеки и попечительства и служб сопровождения приемных и опекунских семей больше уделяется вопросам содержания, ухода и воспитания детей в семьях, защите имущественных и иных прав и недостаточно – вопросам, касающимся реализации права ребенка на развитие своей идентичности как важной составляющей формирования личности.

Вопрос реализации права ребенка на общение с кровными родственниками можно рассматривать в двух аспектах: с точки зрения значимости этого процесса для ребенка и готовности специалистов и замещающих родителей удовлетворить эту потребность ребенка в форме, адекватной его возрасту и развитию.

Под «кровными родственниками» мы подразумеваем не только родителей ребенка, но и других его родственников – бабушек, дедушек, братьев, сестер, тетей, дядей, не представляющих угрозы его физическому и психическому здоровью. Поддерживать с ними связь, получать информацию о родителях, о тех изменениях, которые происходят в их семье, оказывается важным и значимым для психологического состояния и развития ребенка. Когда эта связь обрывается и тем самым фрустрирует ребенка, можно говорить о формировании невротических механизмов, с помощью которых ребенок начинает взаимодействовать с окружающими, нарушается его идентичность. Физический разрыв в отношениях (раздельное проживание, невозможность видеться) далеко не всегда влечет за собой стирание образа родителей из памяти ребенка, из сферы его чувств и переживаний, а иногда наоборот, - переживания и чувства ребенка усиливаются благодаря тому информационному вакууму вокруг кровных родителей, который подчас стремится создать принимающая сторона. Не имея возможности восстановить эту связь, ребенок зачастую бессознательно стремится к воссоединению с наиболее значимым родителем, воспроизводя его стереотипы поведения. Дети выражают свою любовь и привязанность к родителям в желании быть похожими на них. Эта потребность усиливается, если со стороны настоящего окружения ребенка он слышит негативные, порой резкие высказывания о своих кровных родителях. Даже если они не говорят об этом вслух, но внутренне осуждают кровных родителей ребенка, он считывает это отношение по умолчанию, что может толкать ребенка к различным формам девиантного поведения. Чем сильнее приемный родитель хочет переписать жизнь ребенка заново, тем большее внутреннее сопротивление он встретит. В арсенале детей множество различных способов его проявления – от молчаливого упрямства и безобидных манипуляций до лжи, грубости и воровства.

Приемные родители в своем большинстве действуют из благих побуждений – желают, чтобы ребенок начал новую счастливую жизнь, ведь в кровной семье «он так настрадался». И все же не только страдания испытывали дети в кровной семье. Среди приемных детей достаточное количество тех, кто был рожден в любви. Их родители, помимо прочего, обладают положительными чертами характера, способностями и даже талантами. Один приемный папа так сказал о кровных родителях своей приемной дочери: «Как я могу их ненавидеть? Ведь благодаря им у меня такая дочка. У меня бы такой не было».

Что движет приемными родителями, когда они пытаются тем или иным образом прервать связь ребенка с его кровными родственниками? Здесь можно говорить о двух тенденциях, имеющихся в установках приемного родителя, которые тесно связаны друг с другом.

Представления приемных родителей о значимости для ребенка его прошлого порой носит искаженный характер. В большей степени можно говорить о страхах, которые испытывают родители, в связи с возможным негативным влиянием наследственных и семейных средовых факторов на развитие и поведение их приемного ребенка. И поэтому они стремятся оградить ребенка от «дурного влияния родственников». Во время встреч с кровными родственниками у ребенка могут актуализироваться паттерны поведения, сформированные в неблагополучной среде, сложные чувства, такие как жалость, обида, вина. Многие приемные родители, чьи дети встречаются с кровными родственниками, жалуются на то, что ребенок после встреч с мамой или бабушкой, становится агрессивным, неуправляемым или подавленным и апатичным. Встречи с братьями и сестрами взвинчивают его настолько, что он теряет контроль над своими поступками и словами. Нередки случаи, когда у ребенка после таких встреч обостряется, например, энурез или дерматиты. Приемные родители отказываются от подобных встреч, объясняя, что соприкосновение ребенка с его прошлым опытом и жизнью ухудшает его состояние и развитие, а также отношения с приемными родителями. Безусловно, когда ребенок возвращается с таких встреч в неадекватном состоянии, начинает предъявлять требования и претензии к приемным родителям, а еще и обвинять их в том, что он не может жить со «своими» мамой и папой, это вносит существенный диссонанс в отношения между людьми, которые стремятся создать новую семью. Это значительно усложняет процесс воспитания ребенка, ведь достигнуты определенные изменения, например, ребенок стал лучше учиться, у него появился интерес к чтению или другим занятиям, он научился элементарным правилам вежливости и теперь здоровается каждое утро. А после встреч с родными этих достижений как будто не бывало. И весь ежедневный кропотливый труд приемного родителя насмарку. Так происходит генерализация негативного отношения к кровному окружению ребенка, тогда как эти ситуации требуют детального анализа и поиска причин такого состояния ребенка.

Легче, но малоэффективно запретить такие встречи, труднее, но полезнее присоединиться к чувствам и переживаниям ребенка, помочь ему справиться с той ситуацией, в которой он оказался – быть с ним, а не против его родителей. Практика показывает, что определенная регулярность и регламент встреч ребенка с кровными родственниками, со временем дают ему ощущение стабильности и предсказуемости происходящих событий. Неадекватные поведенческие реакции сменяются большей уверенностью в себе.

Ревность, которая часто возникает у приемных родителей, позволяет понять еще одну причину, по которой приемная семья старается избегать контактов ребенка с его кровными родственниками. Желание присвоить себе ребенка целиком и полностью, сделать его окончательно «своим» не позволяет родителям быть чуткими к его истинным потребностям. Такая тенденция в отношении к приемному ребенку, как правило, прослеживается в бездетных семьях и семьях, где родители не имеют собственного положительного опыта взаимоотношений со своими кровными детьми. Они как бы пытаются исправить свои ошибки, наверстать упущенное, доказать свою правоту, восполнить пустоту. Это зачастую никак не соотносится с потребностями ребенка. Как правило, такие родители ищут ребенка «без хвостов», то есть ребенка, у которого нет родственников, в надежде написать его жизнь с чистого листа.

Опасения, что ребенок повторит судьбу своих неблагополучных родителей, могут быть вполне обоснованными, но нельзя отрицать и тот факт, что ребенок – часть этой семейной системы. Одна приемная мама, делясь своим опытом приемного родительства, так говорила о необходимости принимать прошлый опыт своих приемных детей: «Если я не принимаю кровных родителей ребенка, значит, я не принимаю его самого, ведь он – их часть». Это очень важная мысль, позволяющая понять саму суть приемного родительства. Принимать кого-либо – это не значит всецело и полностью одобрять поступки и саму личность человека, но признавать сам факт и смысл его существования. Запрет на отношения с кровными родственниками не всегда носит открытый и очевидный характер. При внешнем согласии или позволении на эти встречи приемный родитель, тем не менее, не одобряет и опасается этого общения ребенка.

Интересную картину мне довелось наблюдать, будучи на одном из семинаров для приемных родителей. В небольшом эксперименте принимали участие три участника группы, которые изображали приемного ребенка, приемную маму и кровную маму. «Ребенку» было предложено занять удобное место и выбрать место для «кровной матери», что он и сделал. «Ребенок» и «мать» расположились лицом друг другу на расстоянии примерно 4 метров. Далее в ситуации предложили войти «приемной маме» и занять то место, которое удобно ей. Из массы возможных вариантов она выбрала позицию на линии между «ребенком» и «кровной мамой», лицом к последней. То есть она заслонила от ребенка «кровную мать» и повернулась к нему спиной. В этой ситуации «ребенок» начал перемещаться таким образом, чтобы видеть свою «кровную маму», при этом дистанция между ними сократилась до полутора метров.

Описанное поведение ребенка нельзя расценивать как простое упрямство или желание настоять на своем. Всем известны такие правила как «запретный плод сладок», «всякое действие рождает противодействие» и т.п. У ребенка в случае потери контроля над ситуацией существенно возрастает тревога по поводу происходящего или рождаются фантазии, не имеющего ничего общего с реальностью.

Ребенок, испытывающий привязанность к своим кровным родителям, может искренне переживать за них и испытывать чувство вины по поводу того, что они, например, живут в нищете, а у него даже компьютер есть. Или, помня и адекватно оценивая их образ жизни, тревожится о том, что им нечего есть или быть может, их самих уже нет в живых. Дети часто питают иллюзии, что родители, например, перестали пить, скоро восстановятся в родительских правах и заберут их из приемной семьи. Ребенок должен получать адекватную информацию о своих родственниках, чтобы иметь представление о реальной картине.

Форма и условия поддержания связи между ребенком и его кровной семьей могут быть различны в зависимости от каждой конкретной ситуации. Здесь вряд ли можно вывести какое-то среднестатистическое правило, одинаково эффективно действующее в отношении любого ребенка и семьи. Есть факторы, которые следует учитывать специалистам и приемным родителям при построении такой работы с ребенком: его возраст, длительность проживания в кровной семье, в детских сиротских учреждениях, наличие фактов различных форм жестокого обращения с ребенком, степень психического здоровья и адекватности кровных родственников, претендующих на общение с ребенком, личностные особенности ребенка, сформированность привязанности и ее характер.

Признание и удовлетворение потребности ребенка в общении с кровными родственниками является одним из признаков высокой нравственности, зрелости и профессионализма приемного родителя.